Главное Слово
Горлица
«Найти слова, простые как вода…»
«Поэт никому не обязан…»
«Ты мне подарила слово вольное…»
«Голос»
«Слово Твоё – ни объять, ни измерить сполна…»
«Мои слова проходят через слёзы…»
Зима. Ожидание восхода
Как пишется! Только не сглазьте!…
На душе нынче так хорошо, –
объяснить вам едва ли сумею…
Я нашёл это Слово, нашёл,
Панацею мою, Панацею!
С этим Словом я снова окреп,
доскребавший денёчки на донце,
это Слово простое, как Хлеб
или Воздух, Вода или Солнце.
Буду спорить, что знает любой
это Слово и Главным признает
и ребёнок, и дед с бородой,
и девчонка, цветущая в мае.
С этим Словом боюсь я проспать,
распирается грудь монгольфьером,
обретаются крылья летать
к высоченно-пленительным сферам,
где обычен вершинный момент
приобщенья к Источнику Истин,
где в руках запоёт инструмент
от рубанка до скрипки и кисти.
Я находкой моей дорожу,–
мне открытье такое не снилось!
Я сейчас вам его… не скажу, –
чтобы дольше Оно сохранилось.
1997 | © Валерий Федосов
Мечется душа,
мечется,
как часы крушат
месяцы…
То, что наяву
радует,
в «забывай-траву»
падает.
Плачет под окном
горлица,
голубочка ждёт,
молится,
бедной на заре
верится:
в жизни всё пере-
мелется.
Плачет, как поёт:
кукули!
Теплится восход –
кукули!
Счастьем озарю,
муками,
сыном одарю,
внуками!
Мечется душа,
мечется…
Февраль 2010 | © Валерий Федосов
Найти слова простые, как вода,
нет, не слова из липкого болота,
обиженного вечно на кого-то,
запутанного в тинных неводах…
И разбитных, пустопорожних слов
мне от ручья журчащего не надо, –
о прелестях быть микроводопадом
в промежностях державных валунов…
Слова воды неистовой найти, –
летящей вниз по каменным громадам,
и пенных подзатыльников каскады
дарящей остолопам на пути…
Я слышал Их однажды, – свысока
летевших с неба,
громом рокотавших
и под скалою вдруг затрепетавших
кристально чистым
телом родника.
1989/2010 | © Валерий Федосов
Сердце поэта –
игралище ветров.
Дм. Кедрин
Поэт никому не обязан,
на сердце добро, так и зло,
рождают сквозь искренний разум
прозренье, судьбу, ремесло.
А время бредёт, не меняя
походки убийственных лет…
Поющий про цветики в мае,
в России – едва ли поэт,
скорей – дезертир, соглядатай,
заливший на лепру глаза,
что косит Россию… Поддатый
что трезвого может сказать?
Поэт – не в стадах и не братствах, –
в России всегда одинок, –
диагноз её и лекарство, –
услышали б, – верно помог!
Но водит свой парус за бухтой,
теряющий чем дорожил,
обязанный лишь Одному, – Кто
мятежную душу вложил.
Май 2008 | © Валерий Федосов
Ты мне подарила слово вольное,
голос трав и пенье соловья,
милая, родимая, запойная
матушка-кормилица моя.
Ты мне подарила эти пристани,
где на зорьке ловятся язи,
то ли в дым косая, то ли при смерти,
телом распростёртая в грязи…
Отрезвев, ты зябко будешь ёжиться,
ужасаясь памяти своей, –
сколько падших и уже не сложится
судеб невиновных сыновей!
Я брожу с душою растревоженной
в зАтишке кладбищенских оград,
словно, до чего мы нынче дожили,
я перед тобою виноват…
Да, виновен, как родства не помнящий,
что живу во сне – не наяву,
что пренебрегаю днем сегодняшним
и безумным будущим живу.
Вся душа в унынье и в отчаянье
жаждет просветления, когда
в мире преступлений и раскаяний
тёмная иссякнет череда.
1990 | © Валерий Федосов
На простых постановках и сложных
в кровь досадные губы кусал…
– Из тебя не выходит Художник, –
Инквизитор мне душу кромсал…
Но с годами спокойней и тише
о моей рассуждает судьбе:
– Из тебя, брат, Художник не вышел, –
навсегда поселился в тебе.
—
О содеянном не беспокоюсь,
потому что со мною в строю
постаревший мой внутренний голос,
угрызающий совесть мою.
1990 | © Валерий Федосов
Слово Твоё –
ни объять, ни измерить сполна.
Слово Твоё –
это горних высот глубина.
Это оно –
первозданной породы слои,
это оно –
в Рождество посиделки…
Я без него
не имею врождённых примет,
я без него
злобным ветром на свалке – раздет!
Рвут стремена
забубённые мысли мои,
жгут времена
задымлённые стрелки…
Слово моё –
полушёпот, едва – полукрик,
Слово моё –
колыбель подковёрных интриг,
разве его повторю ли опять без стыда,
если оно изначально порочно?
Но за него
я сейчас же сразиться готов:
я без него
не доплыл бы до тех берегов, –
там, где не лгут
и не смотрят назад никогда,
там, где живут
тем, что любят бессрочно
Слово Твоё.
Февраль 2010 | © Валерий Федосов
Мои слова проходят через слёзы,
что – радостный, что – горестный мотив…
Строфа стихов, кусок ли «вкусной» прозы…
Как ляжет в душу без альтернатив,
тогда слезой вершится одобренье
глагола, пересилившего злость,
а ливень слёз нахлынет в завершенье,
внезапно, если Слово удалось.
Сентябрь 2009 | © Валерий Федосов
Восток широкой кистью на фасады
бросает нежно-розовый автограф,
а снег внизу, пока – зеленоватый,
надеется на солнечный восход.
С Крещенья и до Сретенья морозы
являют нам завидное упорство,
и столбики термометров застыли
под зимней среднерусскою чертой.
Замолкли о глобальном потепленье
учёные докучливые споры,
а свежим прободеньем теплотрассы
доволен из колодца бьющий пар;
а то внезапно, прямо – из асфальта,
забьётся клокотун в белёсой пене –
шумливый гейзер, а затем лениво
зальёт заледенелые пути…
Мы бодро строим, быстро забывая,
что созданному нужно попеченье,
заботы неослабного вниманья
на всю непродолжительную жизнь.
Так и рожаем, так же забывая
о детских душах неусыпно печься,
и на руинах смысла воспитанья
растут гордыня, зависть и разврат.
Одно уменье – зачинать красивых
в России, – но всё меньше остаётся,
а тут, на днях, знакомый мне безбожник:
– В наш век, – сказал, – забудьте о душе!
И за окном в гравюрном чёрно-белом
пропали оживляющие краски,
и я всё утро спрашивал у неба:
– Да будет ли когда-нибудь восход?
Февраль 2010 | © Валерий Федосов
Р.И.Боброву
Как пишется! Только не сглазьте, –
о большем я вас не прошу.
Стихи мои – происки страсти?
А, может быть, – символы Власти
Того, Чьи слова я пишу?
Я ими, набрякшими, маюсь,
и вдруг разрешаясь, – пишу…
В них плачу, смеюсь, издеваюсь,
кричу, бормочу, заикаюсь,
раскаюсь и… снова грешу.
